В первую очередь определим наше понимание «городского конфликта». Городским конфликтом будем называть проявленное противостояние интересов (потребностей, целей, мотивов и т.п.) между жителями города и властью, воплощающей проекты изменения городской среды. Изменение городской среды может осуществляться властью в двух основных направлениях: изменение нормативно-законодательной базы города или изменение "материального", натурально-объектного плана (снос зданий и сооружений, строительство зданий, автодорог и т.п.).
Данное разделение условно, поскольку любые изменения городской жизни властью должны опираться на ответственные решения администрации города, префектуры, районной управы и т.п. органов, т.е. совмещать нормативные изменения и изменения "натуры" города. Оно вводится нами только для того, чтобы "развести" источник конфликта. Так, например, решение властью (а всякое такое решение есть нормативная акция) по сносу дома, где жил и работал любимый населением писатель, может вызвать протест со стороны жителей и желание отстоять "гордость" города. С другой стороны, введение властью законодательных "новшеств", например, связанных с пропиской, жилищно-коммунальными услугами, приватизацией и пр. может повлечь за собой противостояние жителей власти по поводу вводимых новых норм жизни. Все это лежит в области городского конфликта. Если же городские изменения, проводимые властью, лежат в области городского строительства, то возникает один из типов городского конфликта – градостроительный конфликт.
Итак, градостроительный конфликт – суть противостояние интересов (потребностей, целей, мотивов и т.п.) жителей города и власти, при реализации властью градостроительной программы.
Предпосылками градостроительного конфликта выступает противопоставленность целей градостроительного проекта интересам каких-либо групп жителей. Эта противопоставленность может быть связана с временными неудобствами жителей во время строительства, с перспективными неудобствами жителей (после постройки объекта) или и с тем, и с другим. В такой градостроительный конфликт, как правило, втянута и строительная организация, получившая от местной или городской власти заказ на строительство объекта. При этом масштаб градостроительного конфликта зависит от того, какое количество жителей подвергается этим неудобствам: жители участка, квартала, района, административного округа или всего города. Характерным для градостроительного конфликта выступает то, что в нем затрагиваются интересы части населения, живущего поблизости с местом строительства. Чем крупнее объект строительства, тем большая часть жителей может втягиваться в конфликт[1].
Однако, серьезность и продолжительность градостроительного конфликта (далее по тексту: конфликта) предопределяется не только его масштабом, но и многими другими факторами. Рассмотрим их.
Уровень недовольства жителей. Уровень недовольства жителей предопределен двумя основными факторами: степенью ущемления интересов строительством объекта и психолого-субъективной предрасположенностью жителей к эскалации конфликта. Так, например, жители, остро недовольные жизнью (высокий уровень социальной напряженности) могут иметь "взрывоопасный" потенциал негативизма по отношению к власти, который легко актуализируется при возникновении объективных условий.
Противоречивость или неоднозначность закона. Под противоречивостью мы здесь понимаем наличие в законе взаимоисключающих нормативных предписаний: выполнение одного из предписаний влечет за собой нарушение другого. В этом случае население приобретает в своем противостоянии власти опору на существующие нормативные документы, и "борьба" переключается в юридическую плоскость. К этой борьбе жители стремятся подключить депутатов, обладающих соответствующими правами и полномочиями. Это же относится и к неоднозначности закона, возникающей при нечетком абстрактном нормативном предписании, которое может трактоваться по-разному. Словом неопределенность, неоднородность правого поля может стать фактором затяжного конфликта между жителями и представителями власти.
Степень сплоченности и самоорганизованности жителей. От сплоченности и самоорганизованности жителей зависит эффективность их противостояния власти. Так, наличие активной, организованной и юридически оформленной инициативной группы (легитимность группы) вносит существенные осложнения в конфликт при категоричном неприятии этой группой строительства. Имеет существенное значение и наличие (отсутствие) реальной поддержки действий инициативной группы со стороны большинства жителей зоны конфликта, а также юридическое знание членами группы своих прав и полномочий. Все это может значительно осложнить решаемость конфликта.
Корректность действий представителей власти, строительной организации и других субъектов конфликта. Большое значение в "судьбе" конфликта имеет и юридическая корректность действий представителей власти, строительной организации и других субъектов конфликта, находящихся на стороне власти. Например, если местная власть превысила свои полномочия по отношению к жителям, то это создает дополнительную "почву" для жесткого и бескомпромиссного противостояния. Любые "оплошности" в этом контексте могут "раздуваться" и драматизироваться жителями, усугубляя конфликт.
Соотношение: "противники строительства – нейтралитет - сторонники строительства". Степень конфликтности в ситуации зависит от характера расслоения интересов самих жителей на группы сторонников строительства, противников и равнодушных. Естественно, что конфликт тем серьезней, чем больший «удельный вес» противников строительства. Указанное соотношение в процессе развития или разрешения конфликта может быть достаточно динамичным и изменяться как в сторону увеличения числа «противников», так и в сторону увеличения числа «сторонников», за счет активизации и привлечения жителей с нейтральной позицией.
Разнородность интересов властных структур. Разнородными могут быть и интересы властных структур на разных уровнях (Городская администрация, Департамент строительства, Префектура, Районная управа, Районное собрание и т.п.). Мы имеем ввиду возможные неявные, скрытые несоответствия интересов между властными структурами. «Скрытые течения» разносторонних интересов властных структур может усугубляться и наличием тайных личных интересов представителей власти. Словом, если велика разнородность мотивационных направленностей внутри власти, то велика и вероятность возникновения затяжного конфликта. В этом случае возникает номенклатурная позиционная борьба, имеющая, как бы, две стороны: официальную и неофициальную («закулисную»). Тогда устные, «закулисные» договоренности не фигурируют в официальной документации переписки, протоколов и т.п., хотя могут играть ключевую роль в «судьбе» конфликта.
Фактическая история конфликта. Разрешение конфликта связано и с предысторией его возникновения и развития. Как правило, чем более длителен конфликт, тем больше он содержит в себе «узлов» противоречий интересов участников конфликта. Знание истории конфликта необходимо для того, чтобы при проектировании способов его разрешения учесть неэффективные ходы и попытки снятия конфликта, предпринятые в прошлом.
Позиция СМИ по отношению к конфликту (городских, окружных, районных). Поскольку СМИ имеют реальное влияние на общественное мнение, необходимо рассматривать СМИ как существенный фактор, который может либо способствовать, либо препятствовать разрешению конфликта.
Итак, мы рассмотрели основные факторы градостроительного конфликта. Вхождение в зону конфликта Социолого-Консультативной группы (далее по тексту: СК-группы) может быть продуктивным только в случае тщательного изучения особенностей всех перечисленных факторов. Если эти факторы представить в табличной форме, то мы получаем своего рода «план-карту» факторов конфликта, по которой можно не только целостно исследовать сложившуюся ситуацию конфликта, но и отслеживать дальнейшую динамику конфликта.
Социолого-консультационная группа
Потребность в привлечении специальной социолого-консультационной группы возникает в том случае, если властям не удается самостоятельно решить градостроительный конфликт. Возможно частичное и полное привлечение СК-группы.
При частичном привлечении, СК-группе ставится задача провести социологический опрос жителей, попавших в зону конфликта. В этом случае участие СК-группы сугубо исследовательское. Оно заканчивается отчетом о результатах проведенного соцопроса. Далее власти, ориентируясь на результаты соцопроса, принимают самостоятельные решения по конструктивному разрешению конфликта. Возможны и более расширенные варианты частичного участия: например, кроме соцопроса СК-группа осуществляет организацию процесса информирования жителей об особенностях предстоящего строительства, проводит собрания с жителями по вопросам строительства и т.п.
При полном привлечении СК-группы, ее задачи и полномочия значительно шире: СК-группа должна выступить в качестве организатора согласования между всеми сторонами конфликта и обеспечить в итоге согласованность интересов этих сторон. В этом варианте результат работы СК-группы – подписанный общественный договор между представителями власти, представителями строительной фирмы и лидером инициативной группы. Очевидно, что полное участие СК-группы требует соответствующей компетенции членов группы не только в чисто социологических вопросах, но и в вопросах юридического, социально-психологического, консультационно-управленческого характера. В СК-группу обязательно должны включаться специалисты по управленческому консультированию, хорошо разбирающиеся в механизмах работы власти на всех уровнях и глубоко понимающие сущностные интересы всех ветвей власти; юристы, конфликтологи, психологи и т.п.
Деятельность СК-группы будет эффективна только при наличии жестких определенностей в теоретико-методологических подходах этой группы к конструктивному участию в диагностике и разрешении конфликта. К этим принципам относятся:
Принцип компетенции. Очевидно, что продуктивность работы СК-группы возможна не только при глубоком понимании особенностей социо-динамики жителей в конфликте, но и при условии профессиональной компетенции этой группы в таких областях, как:
Принцип «перешнуровки» теории конфликта с практической ситуацией. Подчеркнем важность данного принципа. «Слепое» внедрение в практику теоретических технологий разрешения конфликта без учета особенностей реальной ситуации может стать причиной усугубления конфликта, именно из-за отвлеченности общей теории от уникальных нюансов ситуации. С другой стороны, действие по ситуации без теоретических, сущностных ориентиров чревато субъективизмом как в трактовке причин конфликта, так и во вмешательстве в конфликт. Таким образом, реализация данного принципа направлена на осторожное применение концептуально-технологических средств и методик в организации согласования интересов конфликтующих сторон. Осторожность применения теоретических технологий должна быть тем выше, чем ниже экспериментальная апробированность данных технологий. Так, например, методика проведения социологического опроса имеет высокий уровень надежности, а методика организации согласования между властью и населением еще требует своей доработки и совершенствования, и, следовательно, должна реализовываться, подстраиваясь под особенности конфликтной ситуации.
Принцип работы с ключевыми проблемами конфликта. Реализация этого принципа предполагает два основных этапа: профессиональная диагностика конфликта с выявлением ключевых проблем и снятие ключевых проблем конфликта. Соответствие данному принципу представляется особенно важным в конфликтах, причина которых скрыта в хитросплетенных отношениях всех участников конфликта. Вскрытие ключевых проблем предопределяет стратегические акценты в работе СК-группы и позволяет концентрировать все ресурсы специалистов на главных направлениях. Так, например, если главной причиной конфликта является слабая информированность жителей о реализуемом строительном проекте и драматизирующие ситуацию «слухи», главным стратегическим акцентом становится донесение до жителей правдивой информации о строительстве. Если же причиной конфликта является несогласованность между строительной организацией и районной управой, поддерживаемой частью жителей, то приоритетом в стратегии работы СК-группы выступает организация согласования между этими структурами.
Принцип нейтралитета. СК-группа входит в конфликт как нейтральная сторона и должна способствовать приемлемой для всех взаимоувязки интересов органов власти, жителей, строительной организации и других заинтересованных сторон в рамках закона. СК-группа должна включаться в разрешение конфликта в качестве активного и непредвзятого организатора согласовательных процедур, особенно между теми сторонами конфликта, между которыми максимально «обнажились» противоречия. (Занятие позиции любой из сторон конфликта категорически неприемлемо для СК-группы, поскольку это может вести не к разрешению конфликта, а к его «эскалации» уже с участием СК-группы.)
Принцип осмысленности, корректности и эффективности действий. Представители СК-группы, вступающие в зону конфликта должны действовать взвешенно, имея строгую обоснованность каждого действия и неся ответственность за каждое свое действие. Корректность поведения представителей СК-группы предполагает соответствие всех действий как законодательным, так и социо-культурным нормам. Основой эффективности мероприятий, проводимых СК-группой, является методико-практическая подготовленность всех специалистов СК-группы к практической реализации плана работы СК-группы.
В деятельности СК-группы могут возникать затруднения, связанные с недоработанностью теоретико-методологической основы деятельности: отсутствие онтологической схемы зоны конфликта, несовершенство теории конфликта между властью и жителями, неопределенность принципиального подхода к практике управления градостроительным конфликтом, проблемы во взаимодействии между специалистами различных профессий внутри СК-группы и т.п. В случае возникновения проблем подобного рода при невозможности снятия их самостоятельно, целесообразным становится подключение к работе СК-группы особого специалиста – методолога (см. Сх.1).
Схема 1
В чем же специфика деятельности методолога? Вообще, методологическая деятельность заключается в разработке средств языка теории деятельности, т.е. в создании особых интеллектуально-рефлексивных критериев: категорий, понятий, теорий и, в самом крайнем случае, концепций деятельности [1]. Методологическая деятельность, по сути своей, - надпредметна. Только под специальный заказ практики методолог разрабатывает категориально-понятийный аппарат предметной области деятельности [см., например: 2, 3, 4]
Всеобщее представление о деятельности (онтология мира деятельности) становится «фундаментом» в понимании сути и предназначения любой предметной деятельности. Методологический категориально-понятийный аппарат универсален и принципиально приложим к любой деятельности: управленческой, предпринимательской, педагогической, методической, консультационной, экспертной и пр.
Во взаимодействии с консультантом - заказчиком на методологические услуги – методолог транслирует ему готовые к применению средства теории деятельности. Если у консультанта-заказчика есть соответствующая рефлексивно-мыслительная подготовка, то конкретизацию переданных ему методологом средств он осуществляет самостоятельно, чем обеспечивает себя более фундаментальными предметными основаниями своей деятельности. Если же консультант-заказчик не готов к самостоятельной предметной конкретизации методологических средств, методолог помогает ему в осуществлении данной работы. И только в крайнем случае, методолог сам осуществляет предметную «конкретизацию» своих средств. Но даже в этом случае у консультанта-заказчика могут возникать трудности в присвоении интеллектуальных средств, разработанных методологом.
Методолог подключается к работе СК-группы в качестве методологического консультанта. Это означает, что методолог напрямую не участвует в управлении конфликтом, а лишь способствует снятию трудностей в этой работе представителей СК-группы. Причем только тех трудностей, которые связаны с необходимостью методологического обеспечения СК-группы. Таким образом, методолог не является встроенным непосредственно в СК-группу как все остальные ее члены. Взаимодействие между методологом и руководителем СК-группы осуществляется по принципу «заказчик – консультант», а не по принципу функциональных взаимоотношений между членами СК-группы (отношения «руководитель – сотрудник» или «сотрудник – сотрудник»). Другими словами, методолог реализует конкретный заказ со стороны руководителя СК-группы и эффективность его работы измеряется качеством и своевременностью удовлетворения заказных договоренностей в рамках методологической профессиональной специфики.
Под «слоями» работы мы понимаем линии или направления работы методолога во взаимодействии с СК-группой.
Основную линию работы методолога мы уже обозначили: методологическое обеспечение направленное на снятие затруднений в рефлексии деятельности СК-группы, связанных с понятийной недоопределенностью.
Второй возможный «слой» работы методолога может быть связан с методологической консультацией относительно внутреннего полифунционального и межпредметного механизма работы СК-группы. Поскольку, как уже отмечалось, в СК-группу включены специалисты разных профессий, то при возникновении затруднений в коммуникациях между этими специалистами может потребоваться методологический надпредметный арбитраж. В рамках этого "слоя" работы методолог выступает в качестве арбитра, использующего теоретико-деятельностные межпредметные основания для снятия противостояния коммуникантов.
Третий возможный "слой" работы методолога состоит в содержательной помощи специалистам СК-группы. Например, построение методологом под заказ онтологической картины градостроительного конфликта, в которой отражены все значимые для конфликта элементы и факторы. Данная онтология может быть взята в функции исходной абстракции, которую необходимо конкретизировать до появления особенностей ситуации конфликта. Работая в этом "слое" методолог может привлекать и другие межпредметные и предметные понятийные средства: схемы "жизнедеятельности", "общения", "коммуникации", "кооперативной системы деятельности", "рефлексии", "противоречий в слоях деятельности" и т.п. В ходе взаимодействия с представителями СК-группы, методолог раскрывает интеллектуально-средственный характер понятийных схем, используя их в анализе конфликта для ухода от случайности этого анализа. В данном контексте методолог выступает в качестве онтологического и понятийно-содержательного сервиса СК-группы.
При наличии необходимости методолог может помогать членам СК-группы и в качестве организатора коммуникации. Потребность в таком участии методолога возрастает при осуществлении сложного коллективного анализа динамики градостроительного конфликта. Налаженность коммуникации дает мощный эффект - прирост качества результатов совместной аналитике.
Вхождение методолога во взаимодействие с практиками-консультантами сопряжено с рядом трудностей. Рассмотрим типичные трудности во взаимодействии методолога с консультантом и возможные пути преодоления этих трудностей. В своем анализе мы будем сосредотачивать внимание на причинах возможных
Отсутствие "внутренней" заказности на методологическую работу. Данная причина обладает огромной деструктивной мощностью. Речь здесь идет о наличии или об отсутствии реальных затруднений у консультанта-практика, относящихся к сфере компетенции методолога. На первый взгляд данная причина выглядит неправдоподобной: какой смыл приглашать методолога, если в его работе нет необходимости? Однако, такая ситуация вполне реалистична. Например, если у консультантов есть экспериментальный или исследовательский интерес (и свободный финансовый ресурс): "а что будет, если пригласить методолога?" Возможен и вариант недопонимания (или иллюзорного понимания) специфики работы методолога и тогда методолог приглашается для помощи консультанту-заказчику в снятии таких затруднений, которые, по сути, не имеют отношения к методологической практике. В этом варианте многое зависит и от методолога, который должен своевременно определить характер предлагаемой работы и соотнести его с областью своей компетенции. Если же заказ будет выражен интенционально, то неметодологический характер предложенной работы может вскрыться позже, создавая предпосылки для напряжений во взаимодействии методолога с заказчиком. Ответственность за подобную ситуацию, естественно, лежит как на консультанте-заказчике, так и на методологе. Способ снятия рассмотренной причины только один: устранение всех возможных взаимных иллюзий у методолога и заказчика при принятии заказа методологом.
Не понимание специфики деятельности методолога. Данная причина может стать "источником" многих недоразумений в совместной деятельности, даже если особенности методологической работы не понимают лишь отдельные члены СК-группы. Дело в том, что для профессионала определенной предметной сферы (социолога, психолога, юриста и т.п.) работа методолога может выглядеть бессодержательной, "оторванной" от прагматики ситуации и бесполезной. Использование методологом абстрактных понятийных схем вызывает у подобных специалистов раздражение и недовольство, поскольку они предрасположены только к конкретным, предельно содержательным обсуждениям. Неприятие понятийного анализа специалистами-практиками может перерасти в такой ситуации в предвзятое отношение к методологу как к тому, кто "говорит ни о чем", "занимается бесполезными вещами", "отвлекает всех на несущественные обсуждения" и т.д. и т.п. Естественно, такая предвзятость не способствует конструктивности сотрудничества методолога с членами СК-группы и порождает конфликтные процессы. Устранения данной причины возможно только двусторонними усилиями – избавление от предвзятости со стороны членов СК-группы и стремление методолога донести до СК-группы полезность своей работы.
Отсутствие гибкости в работе методолога. Источником "напряжений" во взаимодействии может выступить и сам методолог, если он не проявляет достаточной гибкости в своей работе. Методолог должен не просто использовать понятийные схемы аппарата теории деятельности, но и стремиться к достижению взаимопонимания с членами СК-группы. В этом смысле, он должен доводить используемые абстракции до такого уровня конкретности, который могут воспринимать представители СК-группы. Другими словами, в обязанность методолога входит достижение осмысленности происходящего анализа членами СК-группы. Если же методолог не заботиться о понимании всеми значения своего вклада в общее дело, то этим он порождает недоверие к его работе и недовольство ее результатами.
Консерватизм устоявшихся форм работы. Руководитель СК-группы, приглашая методолога, должен быть готовым к тому, что методолог может осуществить критический анализ сложившихся форм работы СК-группы и стать инициатором конструктивных изменений в способе работы группы. Если же руководитель и члены СК-группы склонны к сохранению во всей полноте сложившихся ранее неэффективных способов работы, то это может привести к противостоянию между группой и методлогом-инноватором. В этом случае эффективность работы методолога и ценность его вклада резко снижается. Это может приводить к потери самого смысла подключения к работе методолога. Следовательно, для повышения продуктивности совместной работы, члены СК-группы должны проявлять готовность к совершенствованию устоявшихся норм работы.
Нечувствительность представителей СК-группы к понятийно-концептуальной работе. Подключение методолога к работе СК-группы может дать желаемый эффект только при наличии у представителей СК-группы самоопределения к глубокому анализу и к работе с предельными абстракциями, что и составляет специфику методологической деятельности. Если же члены СК-группы настроены предельно прагматично и не понимают значимости выхода на абстрактный уровень анализа ситуаций, то это становится серьезным препятствием для методологизации работы группы.
Мы рассмотрели основные, но далеко не все возможные причины "сбоев" взаимодействия методолога с членами СК-группы. Приглашая методолога в качестве консультанта, руководитель СК-группы должен проанализировать готовность группы по приведенным аспектам к совместной деятельности с методологом.
Мир деятельности находится в постоянном развитии и то, что сегодня кажется экзотикой – завтра становится "нормой" жизни. Можно уверенно предсказать развитие в ближайших десятилетиях связи между консультационными группами и методологами, поскольку при налаженности таких отношений эффективность работы консультантов резко возрастает. Об этом свидетельствует наш методологический опыт участия в работе различных консультационных групп с середины 90-х годов. Сегодня, когда требования к аналитике значительно выросли, актуальность развития и оформление устойчивых отношений между консультантами и методологами приобретает непреходящее значение, поскольку методологическое движение имеет богатейший арсенал аналитических средств. Можно прогнозировать следующее: повышение конкурентности между консультационными группами будет способствовать поиску консультантами надежных понятийно-категориальных средств анализа, а, значит, сближению наиболее прозорливых консультантов с методологами и упрочнению отношений "консультант – методолог". Консультанты, привлекающие методологов, будут обладать более высокой конкурентоспособностью относительно тех консультантов, которые будут продолжать использовать случайные основания в своей практической аналитике. Эта тенденция будет особенно проявляться в тех аналитических сферах, где требуется предельно ответственная и глубокая аналитика. "Самодостаточные" консультанты (т.е. игнорирующие методологов) в первую очередь будут вытеснены именно в этих аналитических сферах с рынка консультационных услуг. Таков наш прогноз... Поживем – увидим!
Литература
Верхоглазенко В.Н.
