Рассказывал мне один аспирант: ему надо было провести опытно-промышленную плавку на заводе, и он попросил подручного сталевара посчитать количество лопат шихты, которую он будет бросать в печь, а тот ему ответил: «Кидать буду – считать не буду». К сожалению, при оценке общественных явлений зачастую действует тот же принцип: явление в лучшем случае фиксируется, описывается, но их оценки, как правило, затруднены. Попробуем все-таки зафиксировать некоторые проблемы современной науки и предложить оценки состояния нынешней российской науки.
Современная российская наука сформирована на базе советской науки, но с изменением характеристик внешней среды потребовалась ее трансформация.
Советская наука создавалась так, что ее базовый процесс был направлен на решение проблем в различных сферах жизни общества, и, разрешая их, развивалась сама теоретически и методически. В науке зачастую предлагались решения, опережающие запросы практики, и тогда возникала проблема внедрения ее результатов. И надо признать, что эффективного организационного механизма внедрения инноваций так и не было разработано.
Сейчас в связи с действиями Министерства образования и науки создалась очень непростая ситуация. В наше время управление имеет дело со сверхсложными системами. Поэтому управление должно основываться, прежде всего, на научном подходе, волюнтаристские методы недопустимы. И чем выше уровень управления, тем дороже обходятся ошибки.
Нынешними реформаторами предлагается науке выходить со своими результатами на рынок. Но на рынок можно выходить только с ТОВАРОМ, т.е. должна быть проделана определенная работа по преобразованию научного результата в товар. Чтобы продукт какой-либо деятельности стал товаром, он должен иметь сертификат (описание всех потребительских свойств и качеств) и цену. Хорошо известно, что эта проблема для продукта научной деятельности - научного результата - не решена в силу непроявленности потребительских свойств научного результата в момент его получения и долгосрочности процесса проявления потребительских свойств. Например, Фарадей открыл закон электромагнитной индукции в 1831 г., а внедрение Эдисоном электричества сначала в быт, а потом и в промышленность началось только через 47 лет, в 1878 г. В результате мы живем теперь в совершенно другой цивилизации.
При открытии явления вынужденного когерентного излучения (авторы – лауреаты Нобелевской премии Н.Г. Басов и А.М. Прохоров) кто мог бы предположить, что его техническое воплощение – лазер – найдет широкое применение: от космического оружия до эпиляции и пересадки волос. И уже одно это открытие окупило все затраты на науку на много лет вперед.
Эти примеры, а их в истории науки сотни, показывают сложность и долговременность выявления потребительских свойств научного результата. А если учесть и необходимость определения ЦЕНЫ научного продукта (нам же нужен ТОВАР для выхода на рынок), так в наше время не имеется никаких объективных оценок цены научного продукта. Все делается на согласовании автор-покупатель, и автор, как правило, в проигрыше (чему так же много примеров в истории научно-технических изобретений).
Выталкивая науку в столь неподготовленном состоянии в агрессивную среду рынка, предложенные реформы науки выглядят очень странно.
Так что же, реформы не нужны современной науке? Отнюдь. Если взять связку наука-общество, то получим, что
Далее рассмотрим цепочку от получения научного результата до утилизации продукта, полученного на его основе. Несмотря на совершенно иные социальные условия - что при советской власти, что в современной России, - суть процесса и трудностей внедрения остались такими же и только усложнились в настоящее время введением современного финансового механизма в жизнь науки. Чтоб представить здесь анализ деятельности и трудностей, которые получаются при внедрении научных результатов, мы отправимся в чуть более далекое прошлое.
В начале 50-х годов студенты и аспиранты философского факультета МГУ организовали Московский логический кружок, его первыми участниками были А.А. Зиновьев, Г.П. Щедровицкий, Б. Грушин, М.К. Мамардашвили. В 2004 году был проведен ряд торжественных и деловых мероприятий, посвященных 50-летию этого события. Со временем пути членов кружка разошлись. А.А. Зиновьев создал науку об обществе «логическую социологию (разработал язык, ввел понятия, описал способы исследований ) /1/. Г.П. Щедровицкий и его последователи создали, придумали, изобрели совершенно новую технологию, способ коллективной интеллектуальной работы — организационно-деятельностные игры (ОДИ). Об этом явлении написано достаточно много книг, статей, докладов, издается журнал /2/. Одним из основных инструментов, который позволяет организовать коллективную интеллектуальную работу, является схема. Так как схем, описывающих различные деятельности, очень много, то О.С. Анисимов разработал азбуку схем /3/.
Для выполнения анализа затруднений, встречающихся при внедрении, возьмем схему акта деятельности / 3/.
Схема акта деятельности
В схеме акта деятельности базовым процессом является перевод исходного материала в конечный продукт, который выполняется определенным способом с использованием определенных инструментов людьми, имеющими необходимые способности. Любую технологию можно представить как цепь актов деятельности, где конечный продукт предыдущего звена есть исходный материал последующего.
Построим технологическую цепочку, где первым звеном будет наука, исходным материалом для которой является природа, а конечным продуктом – знание о ней, т.е. научный результат. Это довольно высокая абстракция, но мы прибегаем к ней, чтоб выделить базовый процесс от получения знания до его использования и утилизации. Причем этот базовый процесс мы будем описывать, выделяя только главные его составляющие (или фундаментальные ( А.А. Зиновьев ), физические ( Л. Ларуш ), сущностные ( О.С. Анисимов )). Научный результат фиксируется в статьях, докладах, книгах и пр. В науке за сотни лет выдуманы и отработаны различные способы фиксации научных результатов, назовем места хранения научных результатов библиотекой.
Теперь встает вопрос об использовании научного результата. Для того, чтобы это произошло, должны быть выявлены и описаны потребительские свойства научного результата, т.е. научный результат должен стать научным продуктом. При этом надо иметь в виду, что у одного научного результата может быть множество потребительских свойств. Одни потребительские свойства научного продукта позволят его использовать в науке и для ее развития, другие же потребительские свойства обеспечат использование научного продукта в жизни (для анализа выделим сферу науки из жизни как отдельную составляющую). Именно этот процесс – процесс выявления потребительских свойств научного результата – имеет на сегодня фундаментальные трудности. Это не есть научная деятельность, это – совершенно другая деятельность. Автор научного результата чаще всего участвует в ней, но совершенно не обязательно потребительские свойства научного результата выявляются автором. В истории науки имеется множество случаев, подтверждающих это. Например, природа электрических явлений выяснялась множеством ученых, но изобретение громоотвода, казалось бы, такого, на первый взгляд, несложной устройства, позволило человечеству освоить для жизни еще одно измерение: никакой небоскреб не был бы возможен без этого совершенно удивительного технического устройства.
Далее, когда выявлены потребительские свойства научного результата, «полученного в колбе», начинается работа по реализации, «переводу в железо» потребительских свойств научного результата. На этом этапе к работе подключаются инженеры, изобретатели, проводятся изготовление и испытания опытных образцов, опытные опробования технологий, т.е. результат, полученный «в колбе», исследуется и испытывается в «ведре, бочке». На основании полученных результатов даются рекомендации для опытной серии, далее серийный выпуск, использование и утилизация. Перечисленные шаги можно описать более подробно, но для обсуждаемой проблемы этого делать не нужно.
Здесь был рассмотрен натуральный ряд движения научного результата к его использованию. Для того чтобы это движение реально произошло, необходимо включение механизма его движения. Таким механизмом при советской власти был план, согласование и принятие решений на самых разных уровнях управленческой иерархии. В настоящее время основным механизмом, который запускает процесс реализации научного результата, является финансовый механизм, рынок, а, следовательно, научный продукт должен приобрести еще одно важное свойство – ЦЕНУ – и тем самым превратиться в научный товар. И только после этого можно выходить на рынок. На сегодня нет способов определения цены научного продукта, все разговоры об авторском праве, защите интеллектуальной собственности в условиях рынка есть не более чем очередная мулька, призванная замаскировать отсутствие решения данной проблемы.
Г.П. Щедровицкий ввел такое различение задачи и проблемы: если есть исходное состояние, нужно получить конечный результат и есть способ получения этого конечного результата, то мы имеем задачу; если нет способа получения конечного результата из исходного состояния, то это – проблема.
Итак, обозначены две проблемы:
Ситуация в нашей стране с введением рыночных и финансовых механизмов совершенно отлична от механизмов, действовавших при советской власти, поэтому реформы науки неизбежны: Должны быть предложены новые организационно-управленческие механизмы, которые помогут, решая проблемы науки, обеспечить максимально эффективное участие науки в решении проблем, возникающих в нашем обществе.
В проекте реформ введен термин «инновация», который вроде бы соответствует прежнему термину «внедрение» – слова разные, но суть-то одна. Так как он в документах четко не определен, возникают возможности манипуляций вследствие использования разных его смыслов участниками процессов согласований и управления. Поэтому в дальнейшем мы используем термин «внедрение», как более привычный и понятный.
Итак, научная деятельность и деятельность по реализации, внедрению научных результатов есть совершенно разные деятельности, требующие разных способов работы, умений, знаний, способностей. Эти работы может выполнять один и тот же человек, понимая, что он занимается различной деятельностью. Если внедренческая деятельность выделяется как отдельная функция, то ею могут заниматься специально подготовленные люди. Здесь можно провести аналогию с теоретиками, работающими в исследовательских институтах:
1-ый вариант: научный сотрудник сам получает экспериментальные данные, сам их осмысливает и строит соответствующую теорию (по аналогии – внедряет свой результат );
2-ой вариант: построение теории настолько усложняется, что эта деятельность выделяется и осваивается отдельными людьми как специальность. И теперь вопрос, как им существовать организационно. Во втором варианте теоретик организационно прикреплен к тому научному коллективу, который он обслуживает как теоретик (по аналогии в научном коллективе выделяется сотрудник, основной работой которого будет внедрение);
3-ий вариант: теоретическая деятельность усложняется, внутри нее возникают собственные технологические процессы, и все это требует выделения теоретиков в отдельное подразделение в институтском научном коллективе. Возникает необходимость в специальной подготовке, переподготовке, дополнительном обучении, обмене опытом уже работающих теоретиков (по аналогии – специалисты, занимающиеся внедрением, могут быть объединены в отдельные структурные подразделения )
Все эти организационные формы существования теоретиков в научных коллективах в настоящее время существуют в разных академических институтах (с внедрением же картина совершенно иная). Показано, что выделение отдельного подразделения для выполнения деятельности поднимает на более высокий профессиональный уровень эту деятельность, хотя при этом и возникают сложности, но они, как правило, преодолеваются научными коллективами. Такой же путь развития проходят практически любые методические лаборатории, например, рентгеновские, электронной микроскопии, аналитической химии и пр. Т.е. при возникновении необходимости в высокой квалификации выполнения какой-либо деятельности надо выделить ее в отдельную не только мыслительно, но и организационно. Деятельность по внедрению в настоящее время требует очень высокой квалификации по многим параметрам, поэтому ее необходимо выделить организационно в отдельный блок. Как же это можно сделать?
В одном из отраслевых институтов дирекция взяла сумму денег, необходимую для существования института, поделила на число научных сотрудников и объяснила им, что институт расстанется с теми, кто не обеспечит заданную цифру. Т.е. администрация института решает свои проблемы по первому варианту, и пока что этот процесс ведет к свертыванию института. Можно пойти по второму варианту и выделить в каждом научном коллективе отдельных людей, специализирующихся на внедрении, и даже можно их назвать модным словом «менеджер». Но, конечно же, самой эффективной организационной структурой будет отдельное подразделение, занимающееся работой по внедрению, но в отличие от варианта, предлагаемого реформой, это подразделение должно быть неотъемлемой частью института, представляющей и защищающей интересы института.
Теперь возникает вопрос, а есть ли кадры на эту работу, и если нет, откуда они возьмутся, ведь времени на подготовку очень мало, реформа уже идет. Это могут быть известные ученые, одно имя которых будет гарантией результатов высокого качества. Примером такой организации может служить Академия инженерных наук, которую организовал Александр Николаевич Прохоров. Но это не решит возникших проблем, так как речь идет о большом количестве специалистов. За поиском возможных решений вновь обратимся к жизни. Вот несколько историй. Когда началась перестройка, в одном из исследовательских академических институтов небольшая группа научных сотрудников создала свою фирму, выделила сектор рынка, в котором они могли работать как специалисты с имеющимися у них знаниями и образованием, освоили его и на сегодня они в этом секторе практически монополисты. Эта работа потребовала от них большого напряжения сил, здоровья (одной водки сколько надо было выпить с заказчиками).
История вторая: в одном институте опять же в незабываемые девяностые годы аспирант после защиты диссертации ушел в бизнес, но спустя несколько лет вернулся в институт, так как жизнь в бизнесе надоела ему, правда возвращение его было недолгим. Эти люди не пошли на рынок торговать кроссовками или сахаром, а освоили производство и рынок высокотехнологичных товаров. Такие кадры и могут помочь науке в решении создавшихся проблем: у них есть вкус, желание, умение работать с научным продуктом, и они знают и понимают, как работать в агрессивнейшей среде российского рынка. Надо найти этих людей (многие из них не потеряли связи с родными институтами), пригласить на работу в институт (конечно же, с учетом их интересов и интересов их рабочих коллективов) в качестве сотрудников, руководителей, сотрудников отделов внедрения, возможно, и заместителей директора по внедрению. Но только все это может быть только в составе института и в подчинении научному директору и Ученому совету института, чтобы не сработал эффект ваньки-встаньки, когда обслуживающий процесс (а для науки реализация научных результатов есть обслуживающий процесс) подменяет собой базовый научный процесс. В производстве имеем обратную картину: внедрение – один из базовых процессов, научные исследования есть инструмент, обслуживающий базовый процесс. К чему приводят такие перевертыши, видно на примере процессов, протекающих в настоящее время в реальном (базовом) и финансовом (вспомогательном) секторах экономики.
Здесь описаны некоторые возможные варианты организационных решений реформирования науки. В наше время разработаны способы, которые позволяют моделировать социальные процессы не на компьютерах, а проводить социальное моделирование, используя игромодельные технологии. Реформирование отечественной науки есть серьезнейший социальный процесс, результатом которого может быть или возрождение нашей страны или опускание ее на еще более низкий уровень. Запускать этот процесс, игнорируя и минуя этапы исследования уже имеющегося опыта, моделирования различных вариантов организационно-управленческих изменений, их опробования, анализа полученных результатов и выбора наиболее оптимального варианта – есть полная безграмотность и безответственность тех, кто это будет делать. Режим игромоделирования позволяет «в колбе» проанализировать ситуацию и предложить возможные решения, далее варианты этих решений должны быть опробованы в некоторых институтах, и только после анализа полученных результатов можно запускать серийные организационные преобразования науки. Академия имеет собственные механизмы поиска решений сложных проблемных ситуаций, и она располагает достаточным интеллектуальным потенциалом, чтобы подготовить научно обоснованную реформу науки.
Сейчас в академической науке запущен наиважнейший процесс для нашей страны. Его результат во многом будет определяться поведением высшего управленческого звена РАН: академиков и членов-корреспондентов. Наверняка лично для них будут предложны какие-то легкие для реализации в их поведении варианты обустройства их профессиональной деятельности с учетом их личной выгоды. Но наше время уже много раз демонстрировало, как непрочны обещания власть имущих, если оставаться с ней один на один . Высшим академическим иерарархам надо четко понимать, что с каждым из них отдельно легко можно будет справиться. И только если они будут неотъемлемой частью (важной, но частью) большого единого научного сообщества, не в том скукоженном варианте, в который загоняет науку правительственная реформа, а в совершенно новом и пока что неизвестном варианте, каждый из них и дело его жизни будет обеспечено полноценной защитой Но как будет устроена Академия и наука, нацеленная на решение проблем страны в современных условиях, – еще нужно выдумать, сделать социальное изобретение, и тогда никакие чудачества любителей-реформаторов не разрушат науку и личные судьбы ее служителей.
